Документалистика – любовь, увлечение и жизнь Николая Сантаева
Документальный фильм – это окно в мир для зрителя. Он нужен не только для того, чтобы увидеть всю красоту, но и правду, порой неприкрытую.
Он позволяет собрать необходимую энергию, чтобы сделать этот мир лучше. Повлиять на эмоции. Заставить задуматься. Потому что документальный фильм – это не игровое кино: здесь нет постановки, только подлинные события и реальные люди. А потому эти фильмы иногда до болезненности честны. Если честен перед собой оператор. Режиссер. Редактор. И один из таких людей, на протяжении десятков лет влиявший на умы и души людей – заслуженный кинематографист Якутии и России, кинооператор Николай Сантаев.
С самого раннего детства Николай Маркович интересовался, как снимается кино.
«Я рос в колхозе. Ну, вы понимаете, о чем я. Во времена становления колхозов и совхозов у нас, у ребятни, не было времени даже нормально учиться. А тут – мечты о кино. Но она была, было и огромное желание, которое привело меня в Московский институт кинематографии на операторское отделение. Я ведь не просто любил кино, а хотел постичь тайну: как оно создается. Потому и выбрал операторское отделение».
До поступления в институт кинематографии ему посчастливилось некоторое время поработать ассистентом кинооператора в корпункте Восточно-Сибирской студии кинохроники с легендарной личностью, первым кинооператором нашего края Никандром Саввиновым. Именно его он считает первым учителем, первым вдохновителем и наставником.
На счету Николая Сантаева – более двух десятков фильмов о Якутии. Сейчас они находятся в республиканском кинохранилище. «Утро алмазного края», «Покоряющие Север», «Занавес не опускается», «От Лены до Волги»... Он был сценаристом, режиссером, редактором многих фильмов. Участвовал в создании видеофильмов для показа в советском павильоне во время международных торговых ярмарок и выставок в Канаде и ФРГ в 1982 году и Австрии в 1988 году. Его фильмы тиражировались и хранятся в кинофондах многих стран.
«Я уверен, что сегодня настал тот самый момент, когда необходимо возрождение документального кино. Весь мир признает, что именно документализм – основа кинематографа. И первоначально мировые шедевры – фильмы документальные».
«Утро алмазного края»... Так романтично, непритязательно и как-то немного наивно называлась первая работа Николая Сантаева. Снимался фильм в городе Мирном и рассказывал о становлении алмазной промышленности. В то время алмазная тема была закрытой, допускались туда только избранные, и снимать разрешали не все. Советская цензура...
«Разрешение на съемки было получить очень сложно. Помню, когда работал над фильмом, проводил съемки в алмазном фонде СССР в Москве. Сам процесс напоминал хождение по мукам: бегал по всяческим инстанциям, обивал пороги, собирал бумажки, подписи, уговаривал, требовал. Конечно, можно было все бросить, взяться за другое, но тут уже я пошел на принцип. И разрешения добивался целый месяц!.
Когда ты вооружаешься камерой, да еще заряжен любопытством – открываешь, казалось бы, на пустом месте совершенно неожиданные вещи. Да, каждый герой чуть-чуть играет. Но важно, чтобы не было ощущения, что он действует под команду. Главное, чтобы зритель чувствовал доверие к тому, что происходит на экране. А что там у авторов внутри, не столь существенно, чем то, как воспринимается фильм с экрана.
«Мы должны смотреть вперед. Иначе работать документалист не имеет права. Документ – эта хроника. Поэтому работа документалиста, в том числ, и командировки, и выезды. Сейчас, когда мы смотрим документальный фильм, скажем, о событиях Великой Отечественной, создается совсем другое ощущение, если бы смотрели художественный фильм. Ощущение соучастия. Настроение той эпохи. Пульс времени. И в будущем кадры, которые мы снимаем сейчас, тоже будут восприниматься иначе. Потому что документальное кино – это отражение действительности».
Выстроить кадр, построить композицию – это операторское искусство. Внести в кадр свое понимание жизни, видение ситуации – это человеческий фактор... Любое происшествие, любое событие можно снять и преподнести с разных ракурсов и разных точек зрения. Конечно, в этом присутствует авторское видение, но базируется оно на документе, факте жизни. Это часть искусства – оператор или режиссер не могут быть просто сторонними наблюдателями. Они должны увидеть невидимое и объять неосязаемое.
Документальный жанр не предполагает большой свободы самовыражения для оператора или режиссера, в отличие от игрового, постановочного кино, которое более востребован зрителем. Но само по себе интересно и то, и другое. Правда, инструменты и технологии используются разные. Игровое кино сочиняется за письменным столом, затем уже съемка и монтаж. Неигровое кино продумывается и делается, в основном, в процессе съемки и монтажа.
«Нужна общая идея и общее представление. Жизнь причудлива. Чаще всего нет заранее оговоренных сцен, нет заученных диалогов. И ты вынужден находить сиюминутные решения по ходу дела».
В республике должно быть документальное образовательное детское кино. Потому что мы не должны воспитывать подрастающее поколение на игровых фильмах, считает Николай Маркович.
«Включите любой канал: если это полиция – то обязательно беспредельщики. Ломается сознание детей, и ставится все с ног на голову. Оказывается, самое правильное – это братки, которые все решают «по понятиям». Если герой видит несправедливость, то сразу берет пистолет и бежит вершить самосуд. Если на телевидении начнут показывать больше документального кино, хронику былых лет, показывать, как все есть в настоящей жизни, это бы имело большое воспитательное значение».
Во времена Советского Союза главенствовала глобальная цензура. Политика партии была неприкасаема. Поэтому освещать острые моменты, снимать правдивое документальное кино было очень сложно.
«В то время была своя идеология у партии. Как, впрочем, и сегодня. Тогда коммунистическая партия главенствовала и подчиняла себе все, в том числе и творческих работников – писателей, художников, музыкантов, режиссеров. Да абсолютно всех! Но с распадом Союза каноны слегка отодвинулись на задний план. Сейчас настолько жесткого ограничения нет. Как было тогда? Закончилась долгая, кропотливая работа над фильмом, он смонтирован и готов к прокату. И его приходилось показывать сразу нескольким комиссиям – так называемым главлитам, которые и выносили окончательный вердикт. Могли его запретить полностью, а что-то посоветовать убрать. Ну, посоветовать – значит, приказать. Так случилось с моим фильмом «Утро алмазного края», где было показано производство якутских алмазов. Когда его посмотрел тогдашний председатель Совмина СССР Алексей Косыгин, то он сделал замечание: «Показываете слишком много алмазов! Нехорошо.... И фильм пришлось буквально «резать». Когда встречались кадры, снятые с высоты птичьего полета – те же пожары, допустим, то их просматривали сотрудники КГБ. А по географии гидросеть – это же привязка к местности, по руслу реки можно понять, на какой территории происходили съемки. Эти кадры тоже вырезались. Этого допускать было нельзя. Когда снимались праздничные парады, воинская часть, которая находилась в Якутске, снимала с кителей все знаки различия – это была четкая инструкция, чтобы не было ясно, к каким войскам принадлежит эта часть. У всех были знаки автодорожных войск».
PS. Сложнейший вид творчества – рассказ о смысле жизни средствами документального кино. Хорошо, если после его просмотра у зрителя меняется взгляд на мир, образ его мыслей – это показатель качества. Документальное кино должно в какой-то мере менять зрителя, а вот как - это уже сложный вопрос. Фильм должен цеплять. И если о нем думают спустя неделю, месяц, год – то это был сильный фильм.
Николай Сантаев, кинодокументалист, отличник телевидения и радио СССР, почетный кинематографист РФ и РС (Я), заслуженный работник культуры РС(Я), действительный член Союза кинематографистов РФ и РС(Я).
ИЗ СЕЛЬСКОЙ ГЛУБИНКИ – ПРЯМИКОМ В МОСКВУ
С самого раннего детства Николай Маркович интересовался, как снимается кино.
«Я рос в колхозе. Ну, вы понимаете, о чем я. Во времена становления колхозов и совхозов у нас, у ребятни, не было времени даже нормально учиться. А тут – мечты о кино. Но она была, было и огромное желание, которое привело меня в Московский институт кинематографии на операторское отделение. Я ведь не просто любил кино, а хотел постичь тайну: как оно создается. Потому и выбрал операторское отделение».
До поступления в институт кинематографии ему посчастливилось некоторое время поработать ассистентом кинооператора в корпункте Восточно-Сибирской студии кинохроники с легендарной личностью, первым кинооператором нашего края Никандром Саввиновым. Именно его он считает первым учителем, первым вдохновителем и наставником.
На счету Николая Сантаева – более двух десятков фильмов о Якутии. Сейчас они находятся в республиканском кинохранилище. «Утро алмазного края», «Покоряющие Север», «Занавес не опускается», «От Лены до Волги»... Он был сценаристом, режиссером, редактором многих фильмов. Участвовал в создании видеофильмов для показа в советском павильоне во время международных торговых ярмарок и выставок в Канаде и ФРГ в 1982 году и Австрии в 1988 году. Его фильмы тиражировались и хранятся в кинофондах многих стран.
«Я уверен, что сегодня настал тот самый момент, когда необходимо возрождение документального кино. Весь мир признает, что именно документализм – основа кинематографа. И первоначально мировые шедевры – фильмы документальные».
ПЕРВЫЙ ФИЛЬМ – КАК ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
«Утро алмазного края»... Так романтично, непритязательно и как-то немного наивно называлась первая работа Николая Сантаева. Снимался фильм в городе Мирном и рассказывал о становлении алмазной промышленности. В то время алмазная тема была закрытой, допускались туда только избранные, и снимать разрешали не все. Советская цензура...
«Разрешение на съемки было получить очень сложно. Помню, когда работал над фильмом, проводил съемки в алмазном фонде СССР в Москве. Сам процесс напоминал хождение по мукам: бегал по всяческим инстанциям, обивал пороги, собирал бумажки, подписи, уговаривал, требовал. Конечно, можно было все бросить, взяться за другое, но тут уже я пошел на принцип. И разрешения добивался целый месяц!.
УВИДЕТЬ НЕВИДИМОЕ
Когда ты вооружаешься камерой, да еще заряжен любопытством – открываешь, казалось бы, на пустом месте совершенно неожиданные вещи. Да, каждый герой чуть-чуть играет. Но важно, чтобы не было ощущения, что он действует под команду. Главное, чтобы зритель чувствовал доверие к тому, что происходит на экране. А что там у авторов внутри, не столь существенно, чем то, как воспринимается фильм с экрана.
«Мы должны смотреть вперед. Иначе работать документалист не имеет права. Документ – эта хроника. Поэтому работа документалиста, в том числ, и командировки, и выезды. Сейчас, когда мы смотрим документальный фильм, скажем, о событиях Великой Отечественной, создается совсем другое ощущение, если бы смотрели художественный фильм. Ощущение соучастия. Настроение той эпохи. Пульс времени. И в будущем кадры, которые мы снимаем сейчас, тоже будут восприниматься иначе. Потому что документальное кино – это отражение действительности».
Выстроить кадр, построить композицию – это операторское искусство. Внести в кадр свое понимание жизни, видение ситуации – это человеческий фактор... Любое происшествие, любое событие можно снять и преподнести с разных ракурсов и разных точек зрения. Конечно, в этом присутствует авторское видение, но базируется оно на документе, факте жизни. Это часть искусства – оператор или режиссер не могут быть просто сторонними наблюдателями. Они должны увидеть невидимое и объять неосязаемое.
Документальный жанр не предполагает большой свободы самовыражения для оператора или режиссера, в отличие от игрового, постановочного кино, которое более востребован зрителем. Но само по себе интересно и то, и другое. Правда, инструменты и технологии используются разные. Игровое кино сочиняется за письменным столом, затем уже съемка и монтаж. Неигровое кино продумывается и делается, в основном, в процессе съемки и монтажа.
«Нужна общая идея и общее представление. Жизнь причудлива. Чаще всего нет заранее оговоренных сцен, нет заученных диалогов. И ты вынужден находить сиюминутные решения по ходу дела».
ВОСПИТЫВАТЬ С ДЕТСТВА
В республике должно быть документальное образовательное детское кино. Потому что мы не должны воспитывать подрастающее поколение на игровых фильмах, считает Николай Маркович.
«Включите любой канал: если это полиция – то обязательно беспредельщики. Ломается сознание детей, и ставится все с ног на голову. Оказывается, самое правильное – это братки, которые все решают «по понятиям». Если герой видит несправедливость, то сразу берет пистолет и бежит вершить самосуд. Если на телевидении начнут показывать больше документального кино, хронику былых лет, показывать, как все есть в настоящей жизни, это бы имело большое воспитательное значение».
НАЗАД В СССР
Во времена Советского Союза главенствовала глобальная цензура. Политика партии была неприкасаема. Поэтому освещать острые моменты, снимать правдивое документальное кино было очень сложно.
«В то время была своя идеология у партии. Как, впрочем, и сегодня. Тогда коммунистическая партия главенствовала и подчиняла себе все, в том числе и творческих работников – писателей, художников, музыкантов, режиссеров. Да абсолютно всех! Но с распадом Союза каноны слегка отодвинулись на задний план. Сейчас настолько жесткого ограничения нет. Как было тогда? Закончилась долгая, кропотливая работа над фильмом, он смонтирован и готов к прокату. И его приходилось показывать сразу нескольким комиссиям – так называемым главлитам, которые и выносили окончательный вердикт. Могли его запретить полностью, а что-то посоветовать убрать. Ну, посоветовать – значит, приказать. Так случилось с моим фильмом «Утро алмазного края», где было показано производство якутских алмазов. Когда его посмотрел тогдашний председатель Совмина СССР Алексей Косыгин, то он сделал замечание: «Показываете слишком много алмазов! Нехорошо.... И фильм пришлось буквально «резать». Когда встречались кадры, снятые с высоты птичьего полета – те же пожары, допустим, то их просматривали сотрудники КГБ. А по географии гидросеть – это же привязка к местности, по руслу реки можно понять, на какой территории происходили съемки. Эти кадры тоже вырезались. Этого допускать было нельзя. Когда снимались праздничные парады, воинская часть, которая находилась в Якутске, снимала с кителей все знаки различия – это была четкая инструкция, чтобы не было ясно, к каким войскам принадлежит эта часть. У всех были знаки автодорожных войск».
PS. Сложнейший вид творчества – рассказ о смысле жизни средствами документального кино. Хорошо, если после его просмотра у зрителя меняется взгляд на мир, образ его мыслей – это показатель качества. Документальное кино должно в какой-то мере менять зрителя, а вот как - это уже сложный вопрос. Фильм должен цеплять. И если о нем думают спустя неделю, месяц, год – то это был сильный фильм.
