19.07.2018 | 14:56

Шаги в пустой школе

Не знаю, как у других людей, но я почему-то люблю переходить на другую работу в феврале. Именно в этом зимнем месяце на меня находит охота к перемене мест, хочется, так сказать, «забить» на все и уехать куда глаза глядят или, на худой конец, начать работу в новом коллективе.
Шаги в пустой школе
Автор: EXO-YKT

Так, в начале 90-х я снова пошла работать в школу – «сеять разумное, доброе, вечное», прежняя работа с жестким графиком с 9 до 18 и начальницей – фельдфебелем в юбке, при которой опоздание даже в пять минут считалось  чуть ли не уголовно наказуемым действием, еженедельными собраниями по три часа, где из пустого переливалось в  порожнее, так опротивела, что в один день я просто ушла. Естественно, найдя заранее другую работу. 

Школа, в которой я не собиралась долго прозябать, думая: поработаю немного, пока дочка-первоклашка не перейдет в среднее звено (на деле же проработала более десяти лет), располагалась в старом деревянном здании и была окраинной. Летом я со всеми работниками тоже ушла в отпуск, но уже в конце июля должна была приступить к работе. Нужно сказать, что в конце учебного года состоялся скандальный педсовет, в результате которого директора сняли с работы, так что его заменяла завуч, весьма и весьма тщеславная карьеристка, которая кровь из носу видела себя на этой должности. И, чтобы в ГОРОНО заметили ее и утвердили, нужно было блеснуть на осенней приемке школы. Так что зря я надеялась, что буду занята от силы часа два-три на какой-либо бумажной работе типа записывания будущих первоклашек, все оказалось далеко не так. Техничек было раз-два и обчелся – школа-то маленькая, завхоз целый день бегала по своим делам, доставая то краску, то еще что. И, к моему великому разочарованию, меня с первого же дня прикрепили к техничкам и заставили работать как пресловутую лошадь Пржевальского. Правда, были еще две молодые учительницы, которые пришли по распределению, но одна из них оказалась в интересном положении, от запаха краски ее, бедолагу, тошнило, а вскоре она вообще ушла на больничный.  Вот мы со второй и пахали наряду с техничками: красили старые рассохшиеся оконные рамы, мыли окна, парты… Да так, что к концу первой недели запах краски настолько впитался в меня, что когда я приходила в магазин, кто-нибудь обязательно говорил: откуда, мол, так воняет краской?  

Уборщицы, две толстые бабы, то и дело уходили на перекур на улицу и возвращались только через полчаса, особенно если директрисы рядом не было. Наверное, думали, глядя  на нас: вот пусть эти две дурынды надрываются, а мы пока посидим-покурим, работа не волк, в лес не убежит. Одна из них, особенно толстая, с отвислым животом, видимо, страдала астмой, ее свистящее дыхание было слышно издалека в пустой и гулкой школе.  Кроме прочего, как я сейчас думаю, она, видимо, «стучала» шефине, кто как работает, и была в особой милости у начальства.  Та называла их «мои девочки». «Девочки» на обед домой не уходили, хотя, как оказалось потом, все, как и я, жили неподалеку от школы.  Обед их состоял из очень странного, на мой взгляд, набора продуктов – нарезного батона, свежих огурцов и пряников. Мы же  с новенькой учительницей, с которой подружились и общаемся до сей поры, ходили ко мне домой и обедали, как правило, чем-нибудь горячим – супом или тем, что накануне Бог послал мне на ужин.  К нашему возвращению «девчата» еще сидели за столом, иногда глаза их подозрительно блестели, а в воздухе наряду с запахом ремонта витал запах сивухи.  

В один из ненастных дней середины августа моя новая подружка, отпросившись у начальства, уехала в деревню за ребенком.  Точно помню: это был четверг, потому что в пятницу я также решила взять день за свой счет, чтобы поехать по ягоду. Директриса милостиво разрешила при условии, что сегодня  должна была довести до ума комнатку школьной медсестры. Оставалось хорошенько помыть очень грязные полы и  покрасить их. Так получилось, что в тот день мы остались только вдвоем с астматичной техничкой. Остальные: директор, завхоз и вторая техничка – куда-то ушли. После обеда пошел мелкий нудный дождик. Хотелось поскорее докончить работу и умотать домой под теплое одеяло. Толстуха красила окна в другом крыле здания, а я красила полы, невольно любуясь результатами своего труда и мечтая о том, что завтра буду в лесу и наконец-то надышусь свежим лесным запахом. В это время по коридору раздались чьи-то шаги и осторожное покашливание. Тогда, занятая своими мыслями, я не обратила внимания на это, да и не хотелось отвлекаться ни на что.  Через какое-то время снова кто-то прошел мимо кабинета, на этот раз шаги были легкие, скользящие и будто бы кто-то рассмеялся негромко. Между тем на улице как-то потемнело, набежали темные тучи, мне почему-то стало не по себе. Часов с собой не было, рабочий день, скорей всего, давно закончился, все ушли, я одна работала в поте лица. Наконец последний мазок наложен, я убрала кисть в банку с водой и собралась домой. Иду по темному коридору и чувствую, как холодок бежит по спине, кажется, что кто-то смотрит мне вслед из темного угла.  Дохожу до двери… и вот неожиданность: она закрыта на замок снаружи!  Толстая уборщица ушла и закрыла меня, поленившись проверить, есть ли кто живой в здании. Еще не известно, когда она ушла, может, сразу после обеда… Значит, все это время я была взаперти. Тогда кто  ходил мимо моего кабинета?!  Уж наверняка не она, ведь шаги-то были легкие, а эта ходит – все половицы гнутся, кроме того, ее свистящее дыхание слышно издалека!  Кто мог ходить в пустой школе?! Я стала стучать в окно, но, как назло, школьный двор, обычно полный детворы, в этот ненастный дождливый день был пуст.  Наконец я догадалась встать на стол и высунулась в форточку, боясь обернуться и посмотреть назад.  Минут через пятнадцать-двадцать, к моей великой радости, во дворе появилась завхоз, которая жила тут же, в школьном дворе  и у которой, к счастью, был ключ от школы. 

Как потом оказалось, мои предположения оказались верны: школа была закрыта почти сразу после обеда. «Было очень тихо, и я подумала, что никого нет», - сказала толстуха.  Впоследствии от сторожихи, поселившейся в школу потом, услышала, что в старом крыле школы часто слышат посторонние звуки по ночам или поздно вечером: шаги, смех, иногда плач. Но, слава богу, звуки эти как бы нейтральные, не несут какую-либо угрозу и ограничиваются одним крылом. «Просто не хожу в ту сторону после наступления темноты, - поделилась сторожиха. – А так, конечно, здание старинное, много раз пристраивали, закутков и темных углов навалом. Я сама училась в этой школе в старших классах, иногда после уроков оставались и пугали друг друга всевозможными страшилками, в том числе и про эту школу были истории. Я-то сама ничего не слышу, толстокожая, а вот дочь говорила, что иногда слышит топот множества ног, какой-то неясный гул и прочее, боится оставаться одна по вечерам». 


Новости

Популярное

Третий, завершающий день голосования: в Якутске явка избирателей - 56,32%
Город | 1 день назад
Третий, завершающий день голосования: в Якутске явка избирателей - 56,32%
Жалоб на нарушение избирательного законодательства не поступало.
На площадях Якутска идут праздничные мероприятия, посвящённые «Широкой Масленице»
Город | 1 день назад
На площадях Якутска идут праздничные мероприятия, посвящённые «Широкой Масленице»
На площади Орджоникидзе проходит концерт творческих самодеятельных коллективов предприятий и организаций города, конкурсы для детей, на Площади Дружбы народные состязания, а в Старом городе развернулась праздничная торговля.
В Якутск прилетели почетные гости церемонии зажжения огня Игр «Дети Азии»
Город | 1 день назад
В Якутск прилетели почетные гости церемонии зажжения огня Игр «Дети Азии»
Церемония зажжения огня VIII Игр «Дети Азии» состоится 19 марта у подножья национального парка «Ленские столбы».
В Якутск прилетели почетные гости церемонии зажжения огня Игр «Дети Азии»
Город | 1 день назад
В Якутск прилетели почетные гости церемонии зажжения огня Игр «Дети Азии»
Церемония зажжения огня VIII Игр «Дети Азии» состоится 19 марта у подножья национального парка «Ленские столбы».